Дихотомия «Свой/Чужой» и ее репрезентация в политической культуре Американской революции - Мария Александровна Филимонова
Согласно выводам современных исследователей, Франция была для Великобритании XVIII в. «конституирующим Другим», при сравнении с которым определялась ее собственная идентичность[105]. Соответственно, в XVIII в. в английской культуре уже сложился стереотипный образ Франции, сочетающий политический и религиозный деспотизм, неравенство и порой неприятные для англичан бытовые привычки. Великий английский лексикограф С. Джонсон рассуждал: «Знать во Франции купается в роскоши, остальные же бедствуют. У них нет того, что есть у нас, – золотой середины, среднего сословия»[106]. И конечно, Франция воспринималась как постоянный и непримиримый враг. Недаром в одной из английских комедий того времени порох получал псевдонаучное наименование pulvis antigallicus[107]. Соответствующий образ Франции был воспринят в североамериканских колониях Англии и распространен также на французские колонии: Луизиану и Канаду.
На примере конкретных образов Других можно проследить взаимодействие традиционных стереотипов, укоренившихся в культуре, и ситуативных представлений, навеянных текущими событиями.
Глава 2. Отчуждение Другого: Англия
Одним из ключевых событий, изменявших восприятие Британской империи и ее противников в Америке, стала Семилетняя война (1756–1763). Она стала центральным эпизодом «второй столетней войны». Она имела два театра боевых действий – в Европе, где основными участниками конфликта были Австрия и Пруссия (Россия также выступала на стороне Австрии), и в Америке, где Англия вела боевые действия против Франции. Военные действия здесь начались еще до официального объявления войны, с вооруженных столкновений в Канаде в 1754–1755 гг.
До 1758 г. перевес оставался на стороне французов. Но осенью 1758 г. британский премьер-министр Уильям Питт-старший перебросил в Америку значительные подкрепления, которые и решили исход противостояния. Для Британской империи переломным стал 1759 год. Ее войска одержали победы при Миндене и Кибероне, и писатель Г. Уолпол иронизировал: «Мы должны каждое утро спрашивать, что за победа одержана, – из опасения пропустить какую-нибудь»[108]. Для судеб Америки особенно важным событием стало взятие Квебека. В мае 1759 г. англичане высадились в долине р. Св. Лаврентия. 13 сентября они под командованием генерала Вольфе одержали решающую победу на Полях Авраама (ныне пригород Квебека). Еще через год был взят Монреаль. Французская Канада была покорена. По итогам войны Великобритания получила внушительное приращение своих владений; она вытеснила французов из Индии, получила опорные пункты на западном побережье Африки, не говоря уже о Канаде. Согласно Парижскому миру 1763 г., Франция потеряла почти все свои владения на североамериканском континенте. Все это во многом предопределяло то восторженное отношение к метрополии, которое ярко проявлялось у колонистов в 1760‐х гг. Историк Т. Брин отмечал, что для части колонистов Семилетняя война приобретала характер крестового похода, а победа Вольфе на Полях Авраама была равнозначна триумфу протестантизма над католицизмом[109].
Но Семилетняя война имела и гораздо менее благоприятные последствия для Британской империи. Британский историк П.М. Кеннеди приходит к выводу, что даже самые процветающие и самые модернизированные государства XVIII в. не могли финансировать войны, не создавая при этом государственный долг. В частности, расходы Великобритании во время Семилетней войны составили более 160,5 млн ф. ст.; более 37% расходов при этом были покрыты за счет займов[110]. Современники вполне осознавали масштаб проблемы. «Войной в Америке министерство ввело нас в тягчайшие расходы», – констатировал Сэмюэль Джонсон[111].
Было и еще одно обстоятельство, связанное с завоеванием Канады. Еще в XIX в. британский историк Дж.Р. Грин считал возможным вести начало Соединенных Штатов именно отсюда; военные победы в Новом свете уничтожили угрозу, страх перед которой привязывал колонистов к метрополии, а заодно и открыли им путь на Запад вплоть до Миссисипи[112]. После окончания Семилетней войны североамериканские колонии Англии находились в состоянии перманентной нестабильности.
Премьер-министр Р. Уолпол в свое время говорил, что вводить налоги в Америке не рискнет: «Этой мерой я вооружил против себя Старую Англию; неужели вы думаете, я захочу повторить это с Новой?»[113] Но по итогам Семилетней войны у метрополии, собственно, не было выбора. Столкнувшись с сопротивлением в Англии, британское правительство, начиная с 1763 г., искало выход из положения в использовании ресурсов империи. В 1764 г. были повышены пошлины на ввоз в Америку ряда товаров, в частности, сахара и испанских вин. Ужесточались ограничения на торговлю американских колоний между собой, с Великобританией и с третьими странами. Были предусмотрены новые репрессивные меры против контрабандной торговли.
В первые годы после Семилетней войны были приняты и другие меры, призванные упрочить контроль метрополии за колониями и их экономикой. За ними стоял не только кабинет министров, но и король Англии Георг III, вступивший на престол в 1760 г. и являвшийся сторонником жесткой колониальной политики. Денежный акт 1764 г. окончательно запрещал выпуск колониальной бумажной валюты. Не случайно В.В. Согрин выделял 1764 год в качестве отправной точки развития революционной идеологии[114]. В октябре 1763 г. был принят Аллеганский акт, запрещавший жителям колоний селиться западнее Аллеганских гор.
22 марта 1765 г. английский парламент принял печально известный Акт о гербовом сборе. Предполагалось, что он даст казне метрополии до 60 тыс. ф.ст. в год. Налогом облагались все печатные издания, официальные документы, брачные контракты, торговые соглашения и прочие документы, писавшиеся на гербовой бумаге. Во многих случаях гербовый сбор в несколько раз увеличивал стоимость сделки или покупки. За нарушение закона предусматривались суровые наказания.
Гербовый сбор вызвал массовый протест в колониях. В октябре 1765 г. по инициативе Массачусетса был созван межколониальный конгресс в Нью-Йорке. В его работе приняли участие девять колоний. Нью-Гэмпшир, Северная Каролина, Джорджия, Виргиния не были представлены, хотя и прислали сообщения о своей солидарности. Конгресс принял Декларацию прав и жалоб британских колоний в Америке, а также петицию к королю и парламенту с просьбой отменить гербовый сбор. 1 ноября 1765 г., день вступления Акта о гербовом сборе в силу, было объявлено днем траура. Кампания против гербового сбора сопровождалась бойкотом английских товаров, что, по мысли американцев, должно было заставить английских купцов потребовать от короля и парламента
